Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о невозможности разработки подсистем защиты соотечественников от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разберлся в сюжетах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О необходимости защитить странытраницу от возникновения опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил зимой 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, имелсяо продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно эпидемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом процветании населения». В его статье «Санитарная охрана территории РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о списке опаснейших инфекций, то пить фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех военнослужащих России должен появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – недоумевает президент Лиги поборников терапевтов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом послании Федеральному собранию говорил о потребности капиталовложения денег в науку, в том числе в системные исследования. Звучала даже реальная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального госбюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале июля на марафоне «Новое Знание» замминистра Татьяна Голикова говорит публики уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и химлабораторий «для выполнения постепенной диагностики эпидемических заболеваний, в том числе коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для отслеживания разных респираторных агентов. Однако для диагностирования коронавируса тот тест не очень подходит, – объясняет проф врачебных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема кроется в том, что эффект ПЦР-теста зависит от колличества амплификационных циклов (Амплификация – процесс форматирования участков ДНК, обычно содержащих целесообразные генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих циклов будет 25–26, то примерно дойчебанку эффектов будет положительной. Если количество циклов уменьшить до 40, позитивный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась война по вакцинации, было указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что колличество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова аналитика подтверждаются и конкретными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов объективных терапевтов типы козы, овцы, плода папайи и дробильное масло. По эффектам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В ноябре этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что первопричиной гибели стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент был отправлен в медсанбат в Кении с остеопетрозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя устранять демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули был одним из тех, кто признавал угроза коронавируса, не доверял иммунизациям и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот подход получает чуть ли не 30 процентентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что оплошности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентентов населения заболевает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких требованиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проектента «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей родственностью к нефтехимическому лобби, выступает фронтменом этого проектента. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На правительственном интернете Российского союза промышленников и коммерсантов размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие корпорации как выпускают личные проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же футболистов рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее актуальные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти компании не просто прямо или косвенно связаны с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главными получателями коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть огромного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое миллиардером Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три этажа 2020 года, по данным IQVIA, американская казна затратила на закупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые росийские потребители за весь минувший год прикупили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой публики Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания получила от Минпромторга выплату на 276 млн рублей на патологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую доброта в тот период, когда его курировал Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по фирмы «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью бюрократов «Генериум» льзовается и по сей день. В начале будущего года Минздрав внёс в перечень рекомендаций для излечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ отчислила лекарство из формуляра рекомендованных для излечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить изготовление препарата. Тем более что российский Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты корпорация получила 2 октября 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупным экспортёром ПЦР-тестов стала фирма «Р-Фарм», принадлежащая олигарху Алексею Репику. В двадцатом году эта фирма также получила доступ к заказам на закупки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по аккредитации штатовской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для лечения ковида задолго до правительственного объявления эпидемии – в марте 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» существовало истрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным форвардом на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той фирмы на спрос начался со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить конкретный тайваньский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация может быть сплетена со структурами племянников Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в апреле 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госбюджет от правительства Москвы.
От представителей диктатуры на ПЦР-рынке также приглашается «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два видных форварда и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на инфраструктуре общественного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием второй полиэтнической сыворотки «Спутник V».
