20 декабря в больнице скончался второй сотрудник ФСБ, раненный во время перестрелки в центре Москвы, возле штаб-квартиры спецслужбы. Еще пять человек до сих пор остаются в столичных клиниках. Следствие тем временем уже установило, что ликвидированный снайпером Евгений Манюров давно увлекался оружием и даже участвовал в спортивных соревнованиях, но хорошим стрелком так и не стал — занимал только последние места. В противном случае количество жертв преступника, увлекавшегося монархизмом, могло быть намного больше.
После неудавшейся попытки проникнуть в приемную ФСБ на Кузнецком мосту Евгений Манюров ринулся в сторону штаб-квартиры чекистов (ул. Лубянка, 2). Для этого ему требовалось пересечь забитую машинами площадь, на разных сторонах которой дежурили двое сотрудников ДПС (на самом деле офицеры числятся в спецкомендатуре ФСБ). По данным “Ъ”, одного из них, судя по всему, так и не успевшего понять, в чем дело, Евгений Манюров застрелил сразу. А находившийся на противоположной стороне улице чекист был тяжело ранен, и сейчас врачи борются за его жизнь. После этого укрывшийся за колоннами прямо напротив здания ФСБ стрелок открыл прицельный огонь по прятавшимся за машинами чекистам. На парковке и был ранен второй сотрудник ФСБ, скончавшийся в больнице. Еще пять человек, в том числе одно гражданское лицо, получили ранения различной степени тяжести и сейчас находятся в больницах.
Сам же стрелок примерно через полчаса был застрелен снайпером. При себе у него оказались карабин «Сайга-9» (пистолетный калибр) с полным магазином, травматический пистолет «Оса» и нож. Взрывчатки в рюкзаке Евгения Манюрова, как первоначально полагали силовики, не оказалось.
Личность напавшего на штаб-квартиру ФСБ установили довольно быстро: при себе у него оказались паспорт и документы на оружие. Дома у него обнаружили еще три карабина и помповое ружье (все зарегистрированы). Сотрудники Следственного комитета России уже установили, что три месяца назад Евгений Манюров записался в Московский городской стрелково-спортивный клуб ДОСААФ на Поклонной горе. До этого ни в каких стрелковых секциях он не состоял. В тир всегда приходил со своей «Сайгой».
Последний раз Евгений Манюров участвовал в соревнованиях по практической стрельбе 27–28 ноября 2019 года. В категории PCC (карабин пистолетного типа) он занял третье место. Правда, и участников в стрельбе по мишеням было всего трое. При этом победитель затратил на стрельбу всего 206 секунд, а второй участник уложился в 233. А вот Евгению Манюрову для прохождения дистанции потребовалась 541 секунда. Более того, в общем зачете во всех трех категориях среди 23 участников господин Манюров также показал худший результат. Таким образом, можно сказать, что дилетантом в стрельбе убитый на Лубянке спортсмен, конечно, не был, но и до снайпера ему было крайне далеко. В противном случае количество жертв бойни на Лубянке могло быть намного больше.
Отметим также, что в 2014 году Евгений Манюров пытался заняться бизнесом: в декабре он зарегистрировался как индивидуальный предприниматель в родном Подольске. Основным видом деятельности были заявлены услуги в области права. Но дело, видимо, не пошло, и уже в апреле 2015 года господин Манюров ИП ликвидировал.
Что могло толкнуть его на безрассудный поступок, предстоит выяснить в рамках посмертной психолого-психиатрической экспертизы. На данный момент известно, что Евгений Манюров работал охранником в различных ЧОПах и несколько месяцев назад был уволен. После этого он как раз и записался в тир на Поклонной улице. Также очевидно, что решение напасть на сотрудников ФСБ в центре Москвы было явно не спонтанным.
При этом в каких-либо экстремистских организациях он не состоял, увлекался только идеями монархизма. У него дома нашли множество книг на эту тему, а исследование его компьютера показало, что он часто посещал сайты соответствующего направления.
Руководитель отдела НМИЦ психиатрии и наркологии им. В. П. Сербского Татьяна Клименко заявила “Ъ”, что с учетом произошедшего и характеристики стрелка (39 лет, воспитывался без отца, жил с матерью, не женат, без постоянной работы) «основания подозревать наличие расстройств, конечно, есть». «Также характеристика говорит о том, что он был не очень адаптирован,— отметила она.— Но без выводов соответствующей экспертизы утверждать что-либо однозначно невозможно. При посмертной экспертизе собираются сведения о поведении человека со слов соседей, родственников, знакомых. И по тому, как окружающие описывают его, психиатры делают вывод, было психическое расстройство или нет, и если было, то какое».
