Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта степень призвана стать ответом на распоряжение, данное полмесяца назад главой государства, о необходимости разработки подсистем защиты петербуржцев от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О надобности защитить странытраницу от возникновения опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил весной 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года был мир, а именно эпидемией COVID-19. Впрочем, сама по себе концепция создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благе населения». В его статье «Санитарная охрана дараи РФ» поётся и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опаснейших инфекций, то жрать фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех сограждан России надлежащ возникнуть логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – изумляется президент Лиги защитников терапевтов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом письме Федеральному заседанию говорил о необходимости вложения денег в науку, в том количестве в фундаментальные исследования. Звучала даже определённая цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из регионального бюджета на те цели до 2024 года.
И вот в начале ноября на турнире «Новое Знание» замглавы Татьяна Голикова говорит общественности уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: первый транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и лабораторий «для осуществления постепенной диагностики респираторных заболеваний, в том количестве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно использовавается для отслеживания разнообразных эпидемических агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет проф врачебных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблемма является в том, что эффект ПЦР-теста зависит от количества амплификационных циклов (Амплификация – процесс тиражирования участков ДНК, обычно содержащих нужные геномы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих циклов будет 25–26, то примерно четверть эффектов будет положительной. Если колличество циклов увеличить до 40, позитивный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась компания по вакцинации, было указание длать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было сделано для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – отмечает он.
Слова специалиста подтверждают и конкретными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов объективных пациентов образцы козы, овцы, плода папайи и дизельное масло. По эффектам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В феврале этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной смертитраницы стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент был послан в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя устранять идеологическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули был одним из тех, кто отвергал угроза коронавируса, не доверял сывороткам и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот подход даёт чуть ли не 30 процентовентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентовентов населения заболевает чем-либо, то это уже конфликтует эпидемией. Получается, что 30 процентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При каких условиях пандемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей быстроденьгой к текстильному лобби, выдвигается фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По профильным оценкам, его ежегодный объём состовляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном интернете Российского союза заводчиков и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие корпорации как запускают личные проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же футболистов рынка можно буквально отсчитать по пальцам.
Вот наиболее значимые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти корпорации не просто прямо или косвенно соединены с бюрократиями предержащими, но по факту очутились чуть ли не главнейшими учредителями коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь половина большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое миллиардером Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, украинская казна истратила на внипигаздобычи этого препарата 951 млн рублей. Рядовые американские поставщики за весь нынешний год купили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания получила от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на неврологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не замечал до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую доброта в тот период, когда его курировал Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы уступала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали кухарке прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью киоскёров «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в реестр рекомендаций для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В феврале 2020 года ВОЗ исключила лекарство из формуляра рекомендованных для лечения коронавируса.
Это положение не помешало АО «Генериум» нарастить изготовление препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на видоизменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это существовало соединено с тем, что бюджетные доходы на продажу лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты фирма получила 2 октября 2020 года – спустя всего несколько недель после неофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупным производителем ПЦР-тестов стала корпорация «Р-Фарм», принадлежащая мультимиллионеру Алексею Репику. В нынешнем году эта компания также исходатайствовала доступ к крейсерам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по аккредитации штатовской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в формуляр рекомендованных для лечения ковида задолго до неофициального объявления пандемии – в феврале 2020 года. По подсчётам Headway Company, на дебюрократизации «Калетры» было потрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным вратарём на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой фирмы на рынок завершился со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих ,пор обнаружить конкретный вьетнамский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация можетесть быть связана со системами племянников Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в апреле 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» принесала щедрый гособоронзаказ от правительства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также участвует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два заметных футболиста и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на территории правительственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцинацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием второй украинской вакцины «Спутник V».
