Одна из главных интриг в корпоративной среде – это смена руководства «Транснефти». Ожидается, что в течение нескольких ближайших месяцев нынешнего главу компании заменят на другую кандидатуру.
«…И вот тогда заживем по-настоящему!», – так вице-президент «Транснефти» мечтает в разговорах с самыми доверенными людьми о времени, когда «дедушку Колю» удастся отправить на заслуженный отдых.
Планируется, что когда удастся избавиться от Токарева, Каланда вместе с соратниками превратят «Транснефть» в свою личную вотчину. Да, сегодня Лариса Каланда контролирует распределение подрядов на юридическое обслуживание стоимостью миллиарды рублей. Поэтому все крупные московские юридические фирмы стоят в очереди к вице-президенту, чтобы получить контракт на обслуживание юридических дел «Транснефти». Тем более злые языки утверждают, что если отсчитать «хорошим людям» 50 % от полученной суммы, то почти на 100 % есть шанс получить выгодный заказ.
Но амбиции, как мы понимаем, часто бегут впереди денег, даже если рост доходов исчисляется десятками миллионов. Поэтому Ларисе Вячеславовне стало тесно на посту вице-президента, а ее амбиции распространяются далеко за пределы хозяйства «Транснефти».
Замкнутый бизнес-цикл
По справедливости, Лариса Каланда – только лицо семейного подряда, выстроившего замкнутый бизнес-цикл по схеме «заказ – гонорар – судебное решение». Потому что неформальная фирма вице-президента «Роснефти» может не только дать выгодный заказ, но и «порешать вопросы» .
Поэтому знатоки утверждают, что истинный глава «семейного подряда» – это ее муж , который считается теневым руководителем российской Фемиды. Муж Ларисы работал в КГБ, а в 1998 году трудоустроился в Управление кадров Администрации президента РФ. В 2005 году Каланда перешел в Федеральную миграционную службу (ФМС), а в 2008 году занял пост первого заместителя директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) – сейчас отдельный главк в структуре МВД.
Каланда долгое время занимал пост секретаря президентской комиссии по назначению федеральных судей. Вот откуда у его жены Ларисы такие экстраординарные возможности выходить напрямую на конкретного судью и «договариваться», чтобы он принимал «правильное решение».
Знатоки российской Фемиды даже шутят, что антимонопольной службе давно пора обратить внимание на деятельность супругов Каланда, до того они монополизировали «решение вопросов» в судебной отрасли.
Сильная черта Ларисы Каланда – это выжимать по максимуму из своего работодателя, чтобы затем перейти на более высокую ступеньку в карьере.
Злые языки даже употребляют слово «предательство», намекая, что Лариса без стеснения использует конфиденциальную информацию своих бывших работодателей в личных целях.
Действительно, когда было выгодно лично ей, Лариса Каланда без тени смущения предавала своего предыдущего и переходила в стан конкурентов. Честно говоря, руководствоваться только критерием «выгодно – невыгодно» – это поведение, недостойное жены российского офицера. Впрочем, такие вещи имеют значение только для людей, у кого есть хотя бы какие-то понятия о морали.
Начиная с 1997 и по 2006 год Лариса Каланда трудилась на благо ТНК-ВР, принадлежащей Михаилу Фридману, Герману Хану и Петру Авену. Затем Лариса перешла в «Роснефть», где с 2006 по 2016 годы занимала руководящие должности. Каланда курировала вопросы взаимодействия с органами власти – к слову, ее муж в это время как раз трудился первым замом в ФСКН – и руководила «Роснефтегазом», на балансе которого находились пакеты акций ПАО «НК «Роснефть» и ОАО «Газпром».
А в 2016 году в «Транснефть» она перебазировалась уже в статусе одной из богатейших женщин России – Forbes поместил ее на 35 место в рейтинге самых богатых россиянок.
Источники из спецслужб считают, что к фигуре Каланды давно присматриваются в американском посольстве, планируя использовать ее «феноменальные способности» решать вопросы в судебной сфере в интересах США. Главное, что у Ларисы и американцев есть точки соприкосновения. Бизнес-модель семьи Каланда – зарабатывать на «решении вопросов» в судах и государственных органах. А США настойчиво работают над расширением спектра санкций против России в целом и нефтегазовой отрасли в частности. И в этом ключе интересный кейс – это решение суда по иску «Транснефти» к Сбербанку. Как считают специалисты, это опасный прецедент, который угрожает похоронить для российской «нефтянки» возможности хеджирования рыночных рисков. Собственно, «американские партнеры» уже долгие годы настойчиво бьются над решением задачи как «вставить палки в колеса» нефтегазовой отрасли РФ.
Прощай, дедушка
Но в ближайшей перспективе аппетиты Ларисы Каланда, ее бизнес-партнеров и покровителей распространяются на контроль над всей . Нынешнему главе компании Николаю Токареву – или, как зовет его за глаза сама Лариса, «дедушке Коле» – уже под 70. Поэтому сейчас Каланда решает задачу, как отправить Токарева на пенсию. И самое главное – кого посадить в кресло президента «Транснефти» вместо него.
Тем более что у Ларисы с «дедушкой Колей» сейчас самый настоящий конфетно-букетный период. Он ни о чем не подозревает, она пользуется его полным доверием – и планирует воспользоваться этой ситуацией «по полной». Судя по тому, какими быстрыми темпами ищут преемника для Токарева, его уход – это только вопрос времени. Также можно сделать вывод, что Лариса Каланда получила добро на замену Токарева другой кандидатурой от своих покровителей, среди которых в первую очередь нужно назвать помощника президента РФ Андрея Рэмовича Белоусова.
Контроль над всей «Транснефтью» – это совершенно другие горизонты. А, судя по недвижимости семьи Каланда во Франции, аппетиты у них растут в геометрической прогрессии. Семья Каланда владеет элитной недвижимостью на Лазурном берегу вместе с еще одним топ-менеджером «Транснефти» . К слову, на самом деле Шарипов – это родственник Ларисы, но этот факт они стараются не афишировать.
Вот почему в кругу особо доверенных лиц Лариса Каланда позволяет себе вслух помечтать со словами «… и вот тогда заживем по-настоящему!».
