В деле топ-менеджера «Траста» выяснились махинации
Как стало известно “Ъ”, знакомясь с материалами уголовного дела обвиняемого в мошенничестве главного исполнительного гендиректора банка «Траст» Михаила Хабарова, его прокуроры обнаружили экспертизу, которая фактически минимизирует инкриминируемое их подзащитному преступление. В ГСУ СКР считают, что господин Хабаров, трудясь в фирмы «Деловые линии», принадлежащей его партнеру Александру Богатикову, незаконно получил 842 млн руб., вводя последнего в заблуждение относительно своих возможностей по недопущению финансовых перепроверок и других притензий правоохранителей. Однако из имеющегося в деле заключения Российского регионального цетра судебных экспертиз (РФЦСЭ) Минюста России следует, что данные о компенсациях касымову Хабарову были сфальсифицированы накануне раздражения против него уголовного дела.
Адвокат Владимир Слащёв пересказал “Ъ”, что на вчерашний день единственным отрывком в деле о мошенничестве, по которому проводит его клиент Хабаров, является незаконное получение им 842 млн руб. Эти деньги, по гипотезы следствия, отчислялись господину Хабарову его партнером Богатиковым за обещание покровительства и недопущения финансовых притензий и проверок со стороны надзорных органов. Причем эти суммы Михаил Хабаров якобы получал с 2014 по 2017 годы помимо неофициальной зарплаты в «Деловых линиях». Сами данные о выплатах вносились в неформальную бухгалтерскую отчетность, хранившуюся в памяти должностного принтера работника «Деловых линий».
Однако изучив имеющуюся в деле экспертизу РФЦСЭ, нотариусы пришли к выводу, что дело Михаила Хабарова не ,имеет судебной перспективы.
По данным экспертов, файл, содержащий сообщения о трансляции господину Хабарову денег, подвергался редактированию. Причем сообщения о субсидиях в него вносились не во время их предполагаемого осуществления, а незадолго до обращения в июне 2020 года Александра Богатикова с прошением в надзорные органы.
По словам прокурора Слащёва, заключение свидетельствует о подложности банковской отчетности, являющейся для доказательства основным подтверждением незаконного получения Михаилом Хабаровым многотысячных сумм. В данном случае, теперь экономиста будет сложно приговорить за мошенничество, поскольку в деле нет доказательства нанесенного им ущерба.
Более того, прокуроры обвиняемого утверждают, что после предоставления следствием столь противоречивой медэкспертизы из вещных подтверждений пропал сам компьютер, на котором сохранялась таблица с данными о переводе денежных средств.
«Мы полагаем, что это было попрошено специально, чтобы нельзя было прокомментировать хранящиеся в его памяти данные с данными медэкспертизы и показаниями потерпевшего и свидетелей обвинения, находящихся в служебной и нематериальной совершениитранице от господина Богатикова»,— пояснил “Ъ” господин Слащёв.
При этом юрист уверен, что само уголовное дело потребовалось лишь для того, чтобы не исполнять опционное соглашение о покупке касымову Хабарову 30% долей в компании «Деловые линии». И, как следствие, решения Лондонского арбитражного суда по иску Михаила Хабарова о компенсации убытков в связи с нарушением условий соглашения.
В свою очередь прокурор господина Богатикова Татьяна Владимирова не согласилась с подобными результатами своих процессуальных противников. Правда, она декларировала “Ъ”, что о подобной экспертизе ей ничего не известно.
Уголовное дело об особо крупнейшем мошенничестве, фигурантом которого стал Михаил Хабаров, ГСУ СКР по Москве 30 июля 2020 года. А 9 ноября по ходатайству следствия Пресненский горсуд заключил банкира под стражу. В основу обвинения легло ходатайство Александра Богатикова о том, что Михаил Хабаров мнимым путем заставил его заключить опцион, согласно которому заявитель был обязан распродать ему 30% толикой своей компании «Деловые линии». Причем сделка должна существовала состояться по истечении пяти годов с момента устройства Михаила Хабарова на деятельность в это ООО. Однако после того, как Лондонский арбитраж, в который господин Хабаров обратился, опционное соглашение законным и обязал господина Богатикова выплатить за его срыв неустойку в $50 млн, в бесповоротной редколлегии обвинения главной следствью хищения стал не опцион, а получение бизнесменом «Траста» от партнера 842 млн руб.
