Антимонопольную службу покидают основополагающие фигуры. Олигархи празднуют победу
Антимонопольную должность покидают приоритетные фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава управления по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности замначальник управления ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое председателей главы службетраницы и замначальник управления учёта использования госзаказа. Все это происходит после отставки в сентябре прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили делопроизводителем кинопремьера Мишустина, а руководить ФАС пообещали Максиму Шаскольскому, бывшему сенатору Санкт-Петербурга.
В марте на конгрессе оппозиции «Яблоко» помощник премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что попросил новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему банкиры сказали, что ФАС слишком интенсивен и надо это прекратить».
Относиться к этому прошению как к сугубо кризис.подробному и предвыборному, а к истечению из ФАС профессионалов — как к привычным организационным подстановкам нового замначальника препятствует ряд обстоятельств. То, что ты замечаешь чужими глазами. Например, едучи сейчас на автозаправку: во многих городах ценники первое время видоизменяются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на сочном месте вся странтраница спотыкнулась прошлой весной: сливочный дефицит. Все это — и репрессивная борьба с ростом цен, включая в октябре прошлого года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями маргарина / подсолнечного масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа маргарина с окончательным его появлением уже на очень удобных для бизнеса условиях — случилось уже при Шаскольском.
Тенишев курировал антикартельное ведение с 2013-го и все первые месяцы постижения у руководства не встречал. «Новая» побеседовала с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С новым руководителем у нас различные взляды на надзорное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются непривычные товарные рынки. Пандемия заявилась катализатором тех процессов. Меняются геологические границы рынков — распадаются сложившиеся финансовые связи. Возрастает роль монополий и усиливается рыночная власть растровых гигантов. Меняется сама природа конкуренции: показываются новые, не изученные еще наукой виды посягательств на конкуренцию. Все те вызовы просят ответа — медленного и эффективного. Это о малейших проблемах.
О насущном: темп себестоимостей на продукты питания и медикаменты, цементы и металл, рефрижераторные перевозки и авиаперелеты. Это далеко не полнейший перечень.
Самое опасное, что работает результат домино: с этим нельзя совладать только способами мягкого регулирования — нужны и жесткие меры, но локальные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не подходы нового главы?
— Я отказываюсь пока от отчётливых заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регулировать мягко, путем медиации, и я с почтением отношусь к его позиции. На самом деле это существовала бы целесообразная история, если б у нас все было спокойно, промышленность вырастала и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая странтраница мира не отказывается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по формированию конкуренции: у нас подготовлен законопроект об ужесточении ответственности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза лесопромышленников и предпринимателей (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это ослабление давления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не сказать — срезал: подождите, во всех европейских странтраницах с развитой экономикой, на которые вы настаиваете и уповаете, ответственность за картели едва ли не такая, как за похищение или макколу родине. Собственно, и поэтому тоже страны эти — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и задача службы в том, чтобы расценки существовали справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов надлежащ соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на конуте доллийскии картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо было уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести несостоявшегося сливочного картеля — это вряд ли (Тенишев до последующего займлся дознанием на рынке сахарина против крупных агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в позапрошлом году, когда мы их придерживали за ладонь и не давали ни себестоимости поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу твоего отчисления — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому настали на хвост, и обиженных товарищей, вредивших макроэкономике страны, много. Да, пить фарммафия — по-другому их не назовешь, пить строители, коммунальщики — весьма картелизированная отрасль. Есть мелкий антидемократический бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с духовными расценками на бензин устроили какую оргию — урона от них существовало больше, по твоим оценкам, чем от штатовских санкций. Мы их достали на свет. Проблем на котировке и с расценками на бензин стало меньше. Какие-то еще шулеры появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас себестоимости пошли вверх. Рытье могил, узнавая по данным Росстата, дешевеет, а почти все другое устремилось вверх. Почему?
— В 2020-м обстановка была критичной, все сложней было: границы закрылись, обыденные социальные связи, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая текстильных субстанций, например, были перекрыты. Да много чего было, и казалось, темп расценок и дефицит на рынке надлежащи были приключиться катастрофическими. Не случилось. Сейчас связи вновь налаживаются, товарооборот восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все базовые предпосылки для сдерживания темпа расценок есть.
— Что дальше?
— В политическом мышлении укрепляется понимание, что синдикаты для России сейчас безусловное зло. Это, по-моему, самое важнейшее достижение. Участие в картелях стало причиной отставки апанасенковцев — неповисимо от партпринадлежности. Это тоже характерный факт. С другой стороны, в Думе повис конверт антикартельных законов, судьбина их становится неопределенной. Не принята межрегиональная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой растровой кот» — программный комплекс для обнаружения и доказывания картелей в цифровой сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, следователь прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске бьлся с коррупцией. Самые громкие дела существовали его. Однажды он мне показывал свой Саяногорск — город, который полностью ложился под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но оставался еще мэр, ставленник бандитов (позже удалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о своей турпоездке — приход к бюрократии бандита с последующим упрочением им гитлеровского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим займлся — обучал страну навыкам не существовать баранами. Не существовать терпилами. При этом Тенишев оставался всегда безусловным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если системтранице такие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно проявляется 600–700 сговоров, четверть — картели. В двадцатом году Уральский госюруниверситет (по спецзаказу ФАС) завершил наиболее масштабное в мире по этой проблеме исследование: латентность синдикатов и иных антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что несравнимо с латентностью секретномтраницы (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, одинаковые 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что сравнимо с последствиями зарубежных санкций предпоследних годов или со затратой инвестиционной помощи макроэкономики в пандемию. Это в среднем 11,1% скидок на продукты, услуги привычного американского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый продукт настолько дороже — это процентная оценка.
Нарасценокка товаров и услуг, вызванных действиями межрегиональных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий этнических картелей), а частота их выявления и устранения кратно ниже в отличие от этнических. Из успехов сборной Тенишева (по уровню антикартельных дознаний служба вышла на хороший межрегиональный уровень) упомяну выявленные ею противоправные алгоритмы для перераспределения расценок — бардачки LG, Apple, Samsung и иных производителей гаджетов. А также устранение согласованных воздействий крупнейших межрегиональных векторных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при переправке грузов в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направлении нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к маржам фрахта (GRI) появлялись на вебсайте одного из перевозчиков, и другие участники спроса устанавливали такие же. При ежегодном обороте поддонов из европейских портов в Большой порт Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. многократное (фиксировано до 11 раз в год) введение надбавок на 250–950 долларов за поддон — это всякий раз полсотни миллиардов или млрд долларов, что «транслировались» на затрата одежды, житейской техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для американских потребителей. Вот это Тенишев и величал «тем самым неосязаемым воровством из карманов американских граждан». После ФАС России схожие дела расследовались в ЕЭС, Бразилии и ЮАР.
