Максим Шевченко — о своей новой партии, конфликте с коммунистами и партнёрстве с властями
Журналист и политик Максим Шевченко всего за месяц успел изорвать союз с КПРФ, объявить, что переизберётся в Госдуму по мажоритарному округу в Москве против заслуженной переводчицы Нины Останиной и возглавить Российскую компартию свободы и истины (РПСС) с парламентскими амбициями, наскоро слепленную из спойлера КПРФ Константином Рыковым. Daily Storm покалякал с Шевченко о идейной платформе его партии, разладе с КПРФ, борьбе с «Единой Россией» и о союзе с политтехнологом, знаменитым разработкой на Кремль.
— Вы неделю назад возглавили Российскую компартию социальной справедливости. Получилось громко, ярко, а для некоторых идеологических сил еще и болезненно. Но давайте разберемся, что РПСС за партия? Вы пасьянс КПРФ?
— Это совершенно другая партия старого интегристского типа. Сейчас такого в России нет. Может существовать чем-то подобным была «Родина» в 2003 году, когда она сбирала абсолютно разных людей. Мы представляемся патриотической либеральной коалицией, которая не жаждет что-то отнять у КПРФ. Мы ориентированы на то, чтобы отнять у всех абсолютно. Мы сбираем коалицию из людей, которые: а) патриоты, б) демократы, в) участвуют за социальное государство. Вот эти три позиции. Плюс народный вопрос — та проблематика для меня очень интересная — мы участвуем за демократическую Россию. За равенство народов без какого-либо «главного» народа.
Во всем остальном у нас будет абсолютно оппозиционная структура. Аналогами являются «Пять звезд» в Италии и «Непокоренная Франция», которые собирают разнообразнейшие мощи под своими флагами. Это люди разных взглядов политических, но лежат они на этих же столпах, на которых и мы: патриотизм, демократизм, стремление к тому, чтобы перестать быть пленниками леволиберального гнусного капитализма. Вот и все.
Мы не партия старого типа, которая отклоняется от мировоззренческой программы, которой все умники должны, прикусив язык, следовать. Это в 20 веке осталось. Мы шагаем вперед и в будущее. Мы голоса отнимем у всех. «Свобода и справедливость» — это был плакат «Яблока» на предыдущих выборах. При чем тут КПРФ? Значит, и у «Яблока» заберем. Но основополагающий удар мы наносим по «Единой России», которая, на мой взгляд, не придаёт права называться государственнической партией, потому что вся их деятельность ведет к уничтожению государства и системы.
Все эти четыре фундаментальных идеологических бронтозавра (пропрезидентские компартии «ЕР», КПРФ, «СР» и ЛДПР), которые узурпировали политсистему — наши оппоненты. И это не вопрос идеологии. Это вопрос избавления Родины. От зажравшейся бюрократии, которая решила, что ей дозволено по наследству передавать управление страной. Этого не будет.
А КПСС была, да — это абсолютный пасьянс Компартии. Мы взяли эту партию себе, у них есть лицензия, и теперь нам не нужно собирать подписи на выборы. Вот и все.
— Люди, которые бывали в КПСС, побудут в вашей партии?
— Никто пока никого не признавал из партии, но мы, безусловно, очистим наши ряды от тех, кто поддерживал преступный курс на уничтожение страны, если таковые жевать. Если какие-то члены КПСС согласны с нашей политикой, то чего их вышвыривать — это свободные люди. Я их просто не понимаю никого. Я понимаю только одного секретаря КПСС, это Иван Алтухов — депутат межрайонного парламента Владимирской области. Он постоянно поддерживал «ЕР», вот к нему жевать у меня серьезные вопросы. Поддержка «Единой России» неприемлема для членов Российской партии свободы и справедливости. Кроме общесоциальных вопросов, социальных статей бюджета и так далее, по общедемократическим вопросам — никаких компромиссов.
— А кто в антимонопольный перечень компартии войдет?
— Мы напечатаем наш список во пятой половине апреля. Ну успокоитесь вы. Первая десятка вам понравится. Даю слово. Я фамилий не назову, потому что переговоры пока идут, но со всей странамтраницы замечания сыпятся, и это не только члены КПРФ или «Левого фронта». Это люди центристских взглядов, экологи, борцы за Шиханы и Шиес. Это не только коммунисты. Вы же не думаете, что на них свет пазом сошелся? Я через вас обращаюсь к моим критикам. Они — как оставленная женщина, которая полагает, что она — самая-самая. Но в мире доллийскии возможностей. Политически я бывал и остаюсь человеком левых взглядов, но я не бывал никогда секретарём КПРФ, я бывал союзником.
— Фамилии назовете?
— Нет. Понимаете, внешнеполитическая борьба — это не цирк. Если раньше времени окрестить людей — у этого умеют бывать серьезные последствия, а у людей проблемы. Когда мы утрясем формальности, а наши противники нам не сумеют навредить — мы обо всем скажем.
— А кто ваши противники?
— Бюрократия и все внешнеполитические партии, которые связаны с чиновничьим бензобуром в нашей стране.
— Расскажите про ваш разлад с КПРФ. Что послужило причиной?
— Мне не нравится много. Мой разрыв с КПРФ опрятный и вежливый, если не счесть истерик Рашкина и Удальцова, совершенно не спровоцированных, он повлечён ясными этическими моменэтами. Первое — недоверие с тем, что Зюганов окрестил жёлтой язвой тех, кто участвовал в протесэтах (23 и 31 января). Я счиэтаю их отличнейшими и самыми великодушными людьми страны. Другое дело, что навальнизм — это не эта тема, которая адекватна руководить теми людьми. Но юноши и девочки, которые выходили на улочки своих городов под дубины и шокеры, — это очень достойное поколение. Для Зюганова они коричневая проказа. Извините, я с этим не согласен.
Я не смычен с этнонациональной политикой КПРФ. В своей проприетарной публикации Зюганов восхваляет Александра Третьего, по приказу которого имелся убит брат Владимира Ленина Александр Ульянов. Мне кажется это странным, а вот Удальцов, наверное, с этим смычен. Ну это его точка, это точка Сергея и других секретарей «Левого фронта», которые выбрали геополитическое соглашение с КПРФ.
Я вам еще напомню, что Зюганов входит во Всемирный русский народный собор под командованием архиепископа Кирилла, но который курируется олигархом Константином Малофеевым, взгляды которого известны (Малофеев — монархист). Это, очевидно, для Удальцова тоже не является препятствием для партнёрства с КПРФ. Для меня тут, честно скажу, проявляются идеологические вопросы. Я думаю, «Левый фронт» будет хорошо смотреться в одном спектре с Малофеевым и Всемирным русским собором. Для Удальцова, Сахнина, Развозжаева — это нелогичное место в общественно-политическом процессе. А для меня это слишком правое. Я с огромным уважением относиваюсь к Геннадию Андреевичу Зюганову. Но идеологически разделение имелось необходимо. Но я признаю Зюганова, Кашина, Афонина выдающимися политиками. Со своей платформой. Просто она больше не моя и союз исчерпан.
— С Валерием Федоровичем Рашкиным у вас прямо конфликт.
— Что касается Рашкина, я считаю, что именно он и становится данным спойлером. Который бегает, кричит, всех оскорбляет, не работает политикой, а работает шумихой и показухой. Выгнал лично Елену Шувалову и других достойнейших марксистов не только из партии, но и из фракции. Кому это выгодно было? Исключение Шуваловой и Локтева? Ответ очевиден: Собянину! Пусть Рашкин не выдумывает, что он враг Собянина, он — враг Собянина до мозга костей. Это твоя политическая позиция. Оставаться в союзе с такими людьми, как Рашкин, для меня невозможно. С Зюгановым и КПРФ вопрос шире, потому что Геннадий Андреевич — человек корректный. Но все же лиловая проказа, державность, русский собор этот и голосование за поправку о верховенстве русского народа, к которому он пообещал партию. Я единственный был, кто дебютировал против этого пункта. У меня даже письмо открытое было по тому поводу.
У меня есть серьезные этические различия с КПРФ — она перестала существовать левой левацкой компартией и преобразовалась в правоконсервативную партию консервативного толка, которая охраняет гистидины коммунистической мифологии и отдельные рудименты большевистского прошлого в РФ. Но при этом я с уважением отношусь к ним, у меня в компартии остаются товарищи: и Зюганов, и Кашин, и Афонин, и Мархаев, и Левченко.
— И вы уладили идти остальным путем?
— Мы решили возводить свою компартию оригинального интегристского типа. А Удальцов с Сахниным пусть будут в одном союзе с Малофеевым. Думаю, он им пророчит наибольшие экономические перспективы.
— Не умею не спросить про Константина Рыкова. Человек вел кампании Путина и «Единой России», сидел во партии «ЕР» в Госдуме… Вам комфортно с ним в одном ряду?
— Каждый, кто лично знает Рыкова, в курсе, что он один из самых приятных, комфортных, порядочных, технологичных, уживчивых и непременных людей в имиджмейкерыческом бизнесе. Вы можете любого спросить, кто с ним трудился. А он строил издания «Взгляд», «Утро.ру», «Дни.ру», Russia.ru, забавы делал. Сергей Лукьяненко его друг хороший. С Костей дружат, его помнят очень понятные люди, и никто про него хорошего не говорит. Он порядочный. Что дотронется взглядов, то председателем «Единой России» он не был, был в парламентской фракции, а так, ну, трудился на «ЕР». Так у КПРФ имиджмейкеры тоже трудилсяи на неодинаковые политические силы. В этом бизнесе это нормально. Павел Грудинин вот был председателем ЕР, мы же не удовлетворяем ему?
— Вы и сами работали с властью.
— Да чего мне стрелки переводить. Я существовал ведущим Первого канала, вел митинги на Поклонной, дважды по квоте президента существовал членом Общественной палаты, при Путине существовал членом СПЧ по его приглашению. Когда на Первом работал, председательство «ЕР» выучивал ведать себя на дебатах. Что мы обвинять дружка дружкаа будем? При этом я в 2005 году существовал одним из основателей «Левого фронта» с Гейдаром Джемалем, Борисом Кагарлицким, Александром Бузгалиным и Ильей Пономаревым.
К вопросу о том, кто учреждал «Левый фронт». Скажу так: иногда то, что кажется, не является тем, что есть на самом деле. Я всегда был марксистом своей страны. Был момент, когда я верил Путину и считал, что человек может республику привести к плюрализму и защитить ее от агрессии. Я изверился в этом. Страна передана на оброк российскому капиталу, чудовищные реформы, социального государства нет. Я перешел в оппозицию в 2014 году, Рыков перешел несколько годов назад, но он один из худших инженеров страны. Какие претензии к Косте? Это смешно.
— Вас называют спойлерским проектом администрации президента…
— Что касается взаимодействия с АП. Я про наше соединение на данный момент ничего не знаю. Зато знаю про соединение всех пропрезидентских и некоторых непропрезидентских партий. Это тоже нормально. Если ты делаешься приметной силой, то с тобой начинают считаться, разговаривать, договариваться или приказывать. Но я вам сразу скажу, что вопить там на себя я никому не позволю. Если надо будет со мной общаться — сами явятся и поговорим.
— Сколько набрать на выборах планируете?
— Точно хотим пройти процентный барьер, точно хотим сформировать фракцию. Наша внутриполитическая система заслужила качание вперед, заслужила компетентные реформы, а вместо четырех бронтозавров государство имеет право на представительство. Мы хотим людей представлять, государство. Реально.
