«Роснефть» внесла поправки в законопроект «О магистральном трубопроводном транспорте нефти и нефтепродуктов», предполагающие существенные изменения в системе владения и управления нефтепроводами и нефтепродуктопроводами России. Наиболее заметными изменениями могут стать следующие: во-первых, предполагается разделить трубопроводы на нефте- и нефтепродуктопроводы общего и необщего пользования. К общим будут получать доступ все компании, а к необщим, соответственно, только одна. Ко второй категории будут относиться, например, нефтепроводы, идущие к НПЗ конкретной компании.
Во-вторых, планируется, что «Транснефти» будет запрещено прокачивать по нефтепроводам общего пользования собственную нефть, необходимую госкомпании для технических нужд.
Наконец, будет запрещено устанавливать спецтариф на прокачку нефти по конкретным участкам. В настоящее время такая практика существует: нефтяная компания может договориться с «Транснефтью», что та построит нефтепровод в определенном направлении, а затраты вернет за счет тарифа на новом участке. По новым правилам затраты «Транснефти» на строительство новых труб придется «размазывать» в общих тарифах, что не совсем справедливо.
Поправки в законопроект «О магистральном трубопроводном транспорте» существенно меняют его вид, поэтому «Транснефть» отказывается согласовывать проект. Совещания в правительстве под председательством профильного вице-премьера Дмитрия Козака пока не принесли результатов.
Популярной становится точка зрения, что «Роснефть» своими поправками хочет получить право экономить на налогах на имущество организаций. По существующим правилам магистральные нефтепроводы и нефтепродуктопроводы облагаются ставкой ниже, чем промысловые. По событиям 2018 года может показаться, что для «Роснефти» это действительно значимый стимул. «Дочка» «Роснефти» — «Ванкорнефть» — судилась с налоговиками, так как рассчитала налог на имущество исходя из того, что ее нефтепровод «Ванкорское месторождение — НПС Пурпе» магистральный. Налоговики доказали, что это не так, и доначислили компании налог на имущество организаций за 2012-2013 годы в размере 1,608 млрд рублей, пени в размере 528,164 млн рублей и штраф в размере 321,572 млн рублей. В сумме это 2,46 млрд рублей.
Но в рамках того же разбирательства «Роснефть» и ФНС подписали мировое соглашение, подтвержденное судом. Важнейшей частью документа стало признание регуляторов, что с 2014 года нефтепровод «Ванкорское месторождение — НПС Пурпе» вдруг стал магистральным. Соответственно с 2014 года налог по нему меньше, чем на промысловые нефтепроводы.
Однако при такой трактовке мы можем за деревьями не увидеть леса, то есть реальных причин, почему «Роснефть» хочет быть собственником магистральных нефтепроводов. Вероятно, дело не в пониженной ставке налога на имущество и не в деньгах в целом. Игорь Сечин имеет свое видение модели отрасли и стремится его реализовать. Истоки этого видения можно искать в его диссертации «Экономическая оценка инвестиционных проектов транзита нефти и нефтепродуктов» (защита прошла в 1998 году). Но очень красноречива другая история. По данным СМИ, Сечин является поклонником книги Дэниела Ергина «Добыча», которая, впрочем, мало кого оставляет равнодушным. В 2011 году глава «Роснефти» написал предисловие ко второму изданию «Добычи» на русском языке, что весьма символично, так как к первому изданию предисловие писал Вагит Алекперов. А в 2013 году Ергин вошел в президиум комитета по интеграции «Роснефти» и ТНК-ВР.
В «Добыче» Ергин рассказывает о крупных предпринимателях и политиках, которые создавали глобальные нефтяные компании. Применительно к нашей истории можно предположить, что льготный налог на имущество не главная цель для «Роснефти». Мировая с ФНС позволила «Роснефти» в форме судебного решения получить прецедент владения магистральным нефтепроводом. Теперь компания рассчитывает распространить эту практику с помощью закона «О магистральном трубопроводном транспорте нефти и нефтепродуктов». А дальше встанет вопрос: когда нефтяные компании могут владеть магистральными нефтепроводами, зачем нужна «Транснефть»?
Речь идет о трансформации самой модели российской нефтяной отрасли. Должно ли быть здесь разделение на виды деятельности: у государства естественная монополия, инфраструктура, а в остальных сегментах конкуренция? Пока мы видим, что видение модели рынка у Сечина весьма отличается от декларируемого в официальных документах государства. Компания планомерно идет по пути укрепления, как в свое время Standart Oil и другие гиганты. «Роснефть» купила ТНК-ВР, «Башнефть», «Итеру» и другие активы. Нападок на «Транснефть» со стороны «Роснефти» уже было предостаточно, но пока аппаратный вес Николая Токарева позволяет успешно их отбивать. Но «Роснефть» стремится сжимать кольцо вокруг инфраструктурной компании.
Учитывая, что к концу нынешнего года мы перешли на государственное ручное управление нефтяной отраслью (регулирование добычи нефти в рамках ОПЕК+ и установка цен на нефтепродукты), модель нефтяной отрасли «по Сечину» с наличием одной нефтяной компании выглядит не такой уж фантастической. Но пойдет ли это на пользу государству? Наверное, ответ нужно поискать в «Добыче» Ергина.
Точка зрения автора статьи может не совпадать с позицией редакции.
