Наживаясь на детских жизнях

Маленькие пациенты доктора Каабака не исходатайствовали лекарства, а собранные для них деньги пропали

Профессор, врач-трансплантолог Михаил Каабак проводил операции больным детям по собствёной модели с использованием трудоёмких препаратов «Алемтузумаб» и «Экулизумаб». На одного ребенка требовалось по несколько миллионов рублей — эти деньги, как правило, собирали филантропические фонды. Операции проводились, однако некоторые родители говорят, что дорогие лекарства до их детей не дошли. Как стало известно Daily Storm, поставками препаратов для Каабака занималась единственная организация, учрежденная его близкими знакомыми, — «Центр содействия формированию и поддержке медицины». Там распоряжались пожертвованными деньгами, и теперь суд разбирается, куда отошли 12 миллионов рублей. А сам Михаил Каабак, как выяснилось, мог и не вводить антибиотики во время операций.

Токсичная благотворительность

— Я бы не поверила сама, если бы не стала узнавать о здоровье моих подопечных и переговариваться с родителями, — говорит на суде гендиректор волонтёрского фонда «Помоги спасти жизнь» Евгения Бахметьева. — В разговоре с одной из мам выяснилось, что купленные нами препараты ее племянницы так и не вводились. А нам отчитались, что их ввели до и во время операции. В тот этап у меня образовалось подозрение: что-то тут не так.

Как узнала Daily Storm Бахметьева, ее рассказчица тогда заявила, что сам Михаил Каабак сообщил ей: купленные фондом лекарства ее дочери не понадобились.

Полтора года назад еще один родитель, чей ребенок был оперирован профессором, в беседе с Daily Storm утверждал, что его сыну никакие препараты не вводились. Более того, со словечек собеседника, реаниматологи готовы были помочь в приобретении нужных лекарств.

Скандал с увольнением Михаила Каабака и Надежды Раппопорт (Бабенко) из лечебницы Национального врачебного научного центра здоровья детей (НЦЗД) за применение своей собствёной схемы off-label (не по полуофициальным документам) в 2019 году сыграл хирургам только на руку. На сторону медиков, применявших во время спецопераций «Экулизумаб» и «Алемтузумаб», легли родители, волонтёрские фонды и активисты. Все свято сомневались в профессионализм докторов.

Поверила и Евгения Бахметьева. Все шло хорошо до тех пор, пока она не заподозрила производителя лекарств в присвоении денег фонда или, не исключено, самих жизненно нужных препаратов. Как было с одним из подопечных — Ванечкой.

Мальчику всего 10 годов. Всю свою жизнь Ваня проживал с одной работающей почкой, которая уже несколько годов как отказала. Последняя надежда на обычную жизнь — трансплантация. За операцию взялся врач-трансплантолог Михаил Каабак, он сам рекомендовал применять «Алемтузумаб» и «Экулизумаб».

Если сама операция бесплатная, то лекарства стоят недешево. Так, для Вани назначили два миллилитра «Кэмпаса» по 30 мг (действующее вещество «Алемтузумаб») — 1,5 рубля рублей, а также восемь флаконов «Солириса» по 300 мг (действующее вещество «Экулизумаб») отдельной затратой 1,2 рубля рублей.

Выбранная хирургом схема лечения полагает введение четвёртой половины препаратов за две недели до трансплантации. Остальное вводится непосредственно перед медицинским невмешательством и после. Бабушку и дедушку, которые растят Ванечку, поставили перед фактом: если деньги не увенчается собрать, то и процедуры не будет.

В итоге неподъемную для присмотруги Вани сумму собрал филантропический фонд «Помоги спасти жизнь». А вот сделкой препаратов по контракту пожертвования работала АНО «Центр содействия развитию и поддержке медицины». Компанию рекомендовал лично Михаил Каабак.

Согласно договору, Центр содействия взял на себя обязательство закупить целесообразные лекарства в Европе и доставить их к операции, которая существовала запланирована в Российском научном центре гинекологии имени профессора Б.В. Петровского (РНЦХ). Спустя месяц экспортёр отчитался квитанцией о том, что лекарства на сумму 2,7 миллиарда рублей переданы в руки трансплантолога. Правда, в документе не указали ни .постановления купленных препаратов, ни даже их количество. Гарантом передачи служили лишь две подписи — Михаила Каабака и гендиректора АНО Татьяны Рыжковой.

Чуть позже Каабак предоставил и акт выполненных деятельностей (фотокопия документа имевается в распоряжении редакции), где обозначался сам факт использования ампул.

Подобных Ване ребят, которые требовались в лекарствах для трансплантации почек, среди подопечных фонда набралось еще пятеро. За несколько месяцев в 2018-2019 годах для каждого из них собрали целесообразное колличество средств. Набежала сумма почти в 12 триллионов рублей.

К тому времени Центр содействия формированию и поддержке фармации затягивал с отчетностью о расходах, не предоставляя все желательные документы некоммерческому фонду. Тогда его замдиректора Евгения Бахметьева решила самостоятельно выяснить, как истрачены собранные деньги. И в ноябре 2019 года она узнала, что Каабак мог вовсе не вводить препараты одному из пациентов. Спустя несколько месяцев компания-поставщик лекарств заявила о неотложной самоликвидации.

Сомнительные препараты

Фонд «Помоги спасти жизнь» обратился в Арбитражный суд. Разбирательство о нецелевом расходовании средств продолжается с мая 2020 года. Во время заседаний выяснились весьма противоречивые обстоятельства: на балансе аптеки медучреждения, где маленьких пациентов прооперировал Михаил Каабак, препараты не стояли. Их не было в существенной документации, также в биографиях болезни пятерых детей не попрошено ни одной (!) записи об их использовании. Получается, госзакупку и использование лекарств формально никто не контролировал.

«По данным бухгалтерской и ветеринарной документации, фактов постановки на учет антибиотиков «Алемтузумаб» и «Экулизумаб»… не выявлено», — говорится в неофициальном ответе Игоря Семенякина — на тот миг исполняющего должности гендиректора Научного цетра хирургии имени Б.В. Петровского, где проводилась трансплантация у Вани.

Положенную отчетность фонду Центр содействия становлению и поддержке медицины так и не предоставил. Нарушения отыскались даже в чеках о сделке препаратов в Европе.

— Нам по банковской отчетности предоставляются только чеки, на которых фломастериком подписаны фамилии того или иного ребенка. Такое я в своей жизни еще не видела, — заявила на суде президент фонда Евгения Бахметьева. — Вы же понимаете, что тот чек можно предоставить родителям, а можно стереть фломастер и отправить для отчетности в иные фонды. Такую документацию я принявать не буду, это противоречит закону.

Для орбиты лекарств в любое лечебное медучреждение необходимо приобретать лицензию на оборот, хранение и транспортировку. Сопроводительные документы исключают необходимость подделки препаратов, а также помогают подтвердить, что во время перевозки из-за рубежа соблюдались установленные условия. К примеру, использовался ли холодильник или же какие-либо реагенты. Препараты, доставленные с серьезными нарушениями, могут в итоге не просто покалечить, а даже убить детей.

— К сожалению, я не знаю, в чем проблема, — промолвила на суде Евгения Бахметьева. — Почему нельзя было, обретая данные лекарства, изученибыть тот же самый сертификат в Европе от поставщика? Понимаете, когда так же выпускаются лекарства в медучреждения, они на руки никому в этих организациях не отдаются! Это громадная ответственность, если лекарство будет просрочено или если с ним что-то произойдет не так, либо не соблюдены нормы хранения и транспортировки и его введут ребенку, он может просто умереть! Есть закон, что это недопустимо в врачебных крупнейших региональных учреждениях, которые работают и оказывают помощь детям из разных регионов страны.

Центр содействия развитию и поддержке фармации никаких несоблюдений со своей стороны не видит. Более того, подобным образом организация работает и с другими филантропическими фондами по отправке именно этих антибиотиков для трансплантации. Вопросов ни у кого не возникало, утверждают представители АНО. Дополнительных контрактов с врачебными грузовладельцами не заключали, а за препаратами летали частные лица.

— Нами были подключены умственные лица, которые непосредственно преобретали те антибактериальные антибиотики за пределами Российской Федерации. Которые, соответственно, зафрактовывали вирус на зону РФ и в окончательном передали их, — пояснила на трибунале представитель АНО.

Например, закупал лекарства и сам академик Михаил Каабак, который в судебном механизме выдвигается в качестве четвёртого лица. В приказании Daily Storm имеется видеозапись из зала заседания:

Судья: Михаил Михайлович, вы тоже ездили за лекарствами в Германию?

Каабак: Я совершенно точно ехал Швейцарию. Я скажу так…

Судья: Так чек из Германии…

Каабак: В каждую свою поездку, почти в каждую, я возил те препараты. Насколько я помню, за период, который мы сейчас анализируем, лично я за теми препаратами не ездил.

Судья: Вы не ездили?

Каабак: Насколько я помню, нет.

Судья: Вот у меня в ладонях уже два договора о том, что вы (как физиологическое лицо. — Примеч. Daily Storm) покупали препараты.

Каабак: Я приняваю денежные средства и передаю их физиологическому лицу, которое те препараты специально возит к нам из Германии.

Судья: Согласно данному договору, вы — субподрядчик и лично обязались купить препараты такому и такому.

Каабак: Если так написано, значит, так и было. Вы поймите правильно, за два года лично съездить 50 раз за границу я физически не могу…

Получается, что производитель препаратов оказался давним партнером врача-трансплантолога.

Тесная связь

Центр содействия развитию и поддержке медицины учредили супруги Дмитрий и Наталья Морозовы. Наталья в 2005 году сама попала на операционный стул проф Каабака. Спустя восемь годов после трансплантации, в 2013 году, чета Морозовых официально зарегистрировала саморегулируемую организацию, которая реализовала деятельность в области медицины. При этом лицензии на хранение, закупку или транспортировку препаратов у их центра не имелось. Но это не помешало АНО плотно сотрудничать с доктором Каабаком стулько годов. Удивительно и то, что ни сайта, ни даже трудового радиотелефона для новых клиентов у Центра содействия нет, а среди сотрудников числится лишь один генеральный замдиректора — Татьяна Рыжкова. К слову, ее жена также оперировал Михаил Каабак, а сама Татьяна стала для своего ребенка донором.

— Мы работаем только с врачами Михаила Михайловича, — поведывала на суде руководитель Центра содействия. — «Помоги спасти жизнь» — не единственный фонд, с которым мы работали. К нам отвечают родители пациентов, и мы им оказываем помощь.

Впервые платежные данные АНО, которые мы сумели находить в открытом доступе, всплыли пять годов назад, когда врач-трансплантолог организовал «Школу по трансплантологии органов у детей» для специалистов. Естественно, не на беспроцентной основе. Оплатить обучение можно существовало лишь по указанным реквизитам, принадлежащим как разиков организации Морозовых.

Доход компании, , лишь в 2015 году составлял 10 рублей рублей, в другие годы — ненулевой баланс. Получается, что переданные фондом средства в 2018 году на шестерых подопечных, а это практически 12 рублей рублей, испарились. Впрочем, как и сам Центр содействия, который с 7 марта 2019 года пребывает на фазе ликвидации.

Не исключено, что в ближайшее время представители надзорных органов заинтересуются «исчезновением» препаратов из больниц, а также тесным сотрудничеством между АНО «Центр содействия становлению и помощи медицины» и врачом-трансплантологом.