Запад не сплотился для борьбы с пандемией, констатирует экс-министр Германии, упрекая США в теории заговора. По его мнению, едва ли теперь можно говорить о трансатлантическом сообществе. Да и вообще, редко можно с такой отчётливостью наблюдать, как Китай приходит на смену Западу.
При президенте Дональде Трампе Америка не стремится активно сотрудничать с другими странами ради победы над Covid-19, и из-за этого глобальная борьба с коронавирусом оказалась фрагментирована. Намного яснее, чем американо-европейские споры о роли НАТО, молчание в отношениях двух сторон по поводу пандемии показывает, что едва ли вообще можно говорить о трансатлантическом сообществе.
Хуже того, Америка пускает в ход теории заговора. Если Китай утверждает, что коронавирус был создан в американских военных лабораториях и призван помешать подъёму Китая, то администрация Трампа называет Covid-19 «китайским вирусом», возбуждая геополитические обиды.
Одновременно Китай пытается отличиться в ходе этого кризиса, предоставляя помощь сильно пострадавшим странам. Не США или Европа сейчас оказывают наибольшую поддержку Италии, Испании и странам Африки. Это делает Китай, который направляет туда команды врачей и медицинские материалы. Редко можно было с такой отчётливостью наблюдать, как Китай приходит на смену глобальному лидерству Запада.
Во время Великой рецессии, наступившей вслед за мировым финансовым кризисом 2008 года, Китай не был столь силён, а Америка не была такой эгоцентричной. Когда спекулянты финансового рынка завели самих себя и весь остальной мир в пропасть, министры финансов двадцати стран мира с крупнейшей экономикой встретились для обсуждения совместных ответных мер. А сегодня, даже несмотря на недавний виртуальный саммит, «Большой двадцатке» пока не удаётся играть такую же роль.
Даже до появления Covid-19 антагонизм между США и Китаем был главным фактором, определяющим глобальную роль Европы. Очевидно, что в мире «Большой двойки», где доминируют США и Китай, Европа окажется маргинализирована, хотя само процветание Европы напрямую связано с открытостью глобальных рынков.
Впрочем, глобальная роль Европы будет зависеть ещё и от того, как ей удастся справиться с кризисом Covid-19. Пандемия ослабляет европейское единство, почти до безнадёжного состояния. Действия Евросоюза пока что совершенно не оправдывают ожиданий. Реально действует лишь независимый Европейский центральный банк. Как и во время кризиса евро почти десять лет назад, проводимая ЕЦБ политика по принципу «всё, чего бы это ни стоило» поддерживает стабильность валюты и обеспечивает страны еврозоны необходимой ликвидностью. Ни Европейская комиссия, ни Европейский совет до сих пор ни сделали ничего сравнимого. Наоборот, итальянцы, наверное, никогда не забудут, что Германия ввела запрет на экспорт медицинских материалов в Италию, когда люди в Ломбардии уже начали массово умирать.
Сейчас мы наблюдаем за последствиями политики «мультилатерализма при хорошей погоде»: заниматься европейским и международным сотрудничеством очень легко, когда оно ничего не стоит. В особенности немецкие политики хотят, чтобы Европу им подавали в виде меню à la carte: они хотят, чтобы в хорошие времена Германия была экспортным чемпионом, получающим выгоды от открытых границ и свободной торговли, а во времена кризиса они поворачиваются ко всем спиной. Именно поэтому Еврогруппа, состоящая из министров финансов стран еврозоны, не смогла договориться о совместной помощи Италии и Испании.
Проще говоря, Covid-19 — это не единственная инфекция, которая угрожает Европе: пока Италия и Испания с трудом пытаются остановить пандемию, Еврогруппу поразил тот же самый вирус «моя-страна-прежде-всего», которым несколько лет назад был инфицирован греческий долговой кризис. Идея, будто помощь пострадавшим странам еврозоны надо одобрять только при условии, что они реализуют крупные программы реформ, является непостижимой политической глупостью. Остаётся лишь надеяться, что главы правительств окажутся умнее, чем их министры финансов, — именно так произошло в 2015 году. Стоит отметить, что все немецкие экономисты, даже те, кто традиционно выступал против идеи обобществления долга, сейчас рекомендуют её. Италия и Испания не смогут вынести финансовое бремя, требующееся для борьбы с вирусом и для стабилизации экономики. Им нужны все страны еврозоны, чтобы разделить необходимое кредитное бремя, и не важно, как это называется — евробонды или коронабонды.
Ещё есть время, чтобы сменить курс в Европе — и на международном уровне. Наверное, самым опасным последствием кризиса Covid-19 стал вывод, что единственной защитой для граждан является национальное государство. В результате, коронавирус стал угрожать не только людям, но и международным проектам унификации, включая Евросоюз, который был основан и с таким трудом выстроен для того, чтобы покончить со столетиями войн на континенте.
Ответ на вопрос, сможет ли Европа преодолеть этот кризис, сохранить единство и начать играть значимую глобальную роль, будет зависеть от её способности предложить убедительную альтернативу нынешнему настрою под лозунгом «спасайся сам, если можешь». И мы получим этот ответ, только если каждый возьмёт на себя ответственность за будущее Европы. Лишь тогда наши общества смогут двигаться вперёд в правильном направлении.
Конечно, это движение в неизвестное, а для этого требуется храбрость. Мы не можем дать окончательные ответы на все вопросы, но, пытаясь преодолеть кризис Covid-19, Европа получила шанс изобрести себя заново. Мы не должны упустить этот шанс.
