Смотрящий за Хабаровском авторитет Сосед

18 сентября 2001 года, незадолго до полуночи, криминальный мир Хабаровска дрогнул — в тихом районе, во дворе собственного дома на улице Ладожской 27, автоматной очередью расстреляли “ответственного за город” Сергея Федоровича Меркумьянцева по прозвищу Сосед. Казалось бы, киллеры грамотно распланировали убийство, но как оказалось, случайным свидетелем преступления стал сосед Меркумьянцева.

Свидетель убийства Анатолий живет неподалеку, рядом с известным теперь домом 27 по Ладожской у него гараж. Поставив машину, он возвращался темными закоулками, когда навстречу ему выехали три машины. Медленно, одна за одной, освещая дорогу очень яркими, современными фарами, автомобили двигались в сторону Ладожской. Зная, кто живет по соседству, Анатолий вгляделся в номера машин — гости или хозяева? “Как в кино, — подумал прохожий, переходя на другую сторону улицы, — только в кино после этого обычно начинается стрельба”. И вдруг тишину ночи разрезала автоматная очередь.

Что в таком случае делает нормальный человек — побежит прочь, да подальше. Вопреки здравому смыслу Анатолий бросился в сторону выстрелов. Решив, что пальбу открыли из только что проехавших машин, мужчина пробирался к месту событий, прячась то за деревом, то за углом дома — ведь он уже попал в свет фар и потому свидетелем являлся нежеланным.

Проехала “скорая”, не торопясь на ухабах. Под прикрытием Анатолий добрался почти до самого места, но “Волга” “скорой помощи”, разглядев неладное, развернулась и поехала прочь. Анатолий видел, как из третьей по счету машины выскочили люди с карабинами и тоже начали стрелять. Изрешеченный пулями “Мерседес” Меркумьянцева уже остановился, наткнувшись на преграду. Анатолий и подбежавшие местные мальчишки увидели в салоне два окровавленных тела. Поначалу показалось — оба мертвы. Мальчишки и указали охране с карабинами путь, куда, как они разглядели, скрылся убийца: в нескольких метрах от соседнего дома — дендрарий.

Охранники на джипе бросились вдогонку. Тем временем один из расстрелянных пассажиров пошевелился. Это и был Сосед. Второму человеку, находящемуся в автомобиле на месте водителя, помощь уже была не нужна. Тридцатичетырехлетнему Виктору Казакову, ближайшему помощнику Меркумьянцева, пули попали в голову.

Из самого Сергея Федоровича врачи потом извлекут три пули, а в теле обнаружат девятнадцать пулевых отверстий.  В реанимации денно и нощно дежурила охрана. Вернее, две — ОМОН и парни в черном. Последних было гораздо больше. Четверо-пятеро на этаже. Столько же внизу в холле. К вечеру караул увеличивался. Стало как-то не очень комфортно навещать в больнице родственников. Видимо, больным соседство (простите за двусмысленность) тоже не доставляло удобства.

Авторитетный Сосед

Не очень приятно проживать в одном районе с криминальным авторитетом, даже если он сам не приносит зла и ведет себя прилично. Все равно жутко, когда в твоем дворе среди ночи раздаются выстрелы. Это еще можно посчитать за счастье, что на момент покушения-убийства никто, в сущности, не пострадал. Хотя шальная пуля все-таки влетела в одно из окон и ранила женщину.

Впрочем, народ был в какой-то степени предупрежден. Сосед готовился к покушению. Были письма-угрозы, письма-предупреждения. Несколько месяцев во дворе и подъезде дома 27 тусовалась охрана. Жители округи старались не задерживать долго гостей — дабы незнакомые автомобили не вызывали подозрений (вспомним 96-й год и ремонтный “Москвич”-пирожок, из которого расстреляли местного авторитета Киселя). Осторожничал и сам Меркумьянцев. 18 сентября, после посещения футбольного матча, часов в десять вечера он заехал к себе в офис, где поменял автомобиль, на котором ездил днем, — пересел с джипа на “Мерседес”. Только от перестановки слагаемых сумма не изменяется — это еще в школе проходили.

Смотрящий за Хабаровском

Собственно, что за человек Сергей Федорович Меркумьянцев, образ жизни которого заставил кого-то пойти на преступление? Масса опрошенного народа отвечала: “Из николаевских (в смысле из Николаевска-на-Амуре) — и все”. Согласитесь, что это еще не повод для покушения.

Меркумьянцев судим дважды — впервые в Николаевске (1986 год, “хулиганка”), второй раз в Хабаровске (год 1990-й, “оружейная статья”). Оба раза — сроки небольшие, с отсрочкой приговора, в зоне не был. Впоследствии еще раз шесть Соседа пытались привлечь к уголовной ответственности — спасла изворотливость персонального адвоката Буянкина. Почему же в принципе далеко не “матерый уголовник” Меркумьянцев дорос до столь ответственного положения, как смотрящий за краевым центром? Во-первых, он был выходцем из знаменитого Дальневосточного общака, лидер которого вор в законе Джем, назначал своих людей на пост смотрящих в городах.

Также свою роль здесь сыграл приятель по детским играм, вор в законе, ныне покойный Беляй. Именно своим авторитетным мнением он составил Меркумьянцеву протекцию в “святая святых”. Воры с мнением Беляева согласились. После смерти Виктора Киселева Соседа “возвели на престол” — отдали ему Хабаровск. Хотя короновать не короновали. “Мы всегда на подножке у воров”, — заявил как-то Сергей Федорович. Так и остался — на подножке.

“Отцом” города как таковым назвать его трудно. Как бы обязанности есть, как бы все, что положено, делалось. А положено кассу общую собрать-поделить, “рамсы развести”, что в переводе на русский означает — справедливость восстановить. Здесь свои отмечают доброту и незлобивость Меркумьянцева — все решалось тихо, спокойно, Сергей Федорович, говорят, был ярый противник жестокости и насилия.

Правоохранительные органы считают его человеком неэнергичным и замкнутым в себе. Лидерские качества и твердая рука не просматриваются. Собственно, недаром в городе столько разных группировок и каждая “пасется” на своей земле. Вроде как есть что-то общее, а вроде как и нет ничего. Недалеко распространяется власть крестного отца. Хотя, рассказывают, наделен способностью договариваться с разными сторонами — и со своими, и с чужаками, и с блюстителями закона.

Официально, “для протокола”, Меркумьянцев и не крестный отец вообще, а коммерсант: в какой-нибудь фирме — коммерческий директор, в какой-нибудь — экспедитор, где-то — менеджер по связям.

Он, кстати, сторонник коммерциализации уголовного мира. Говорят, считал, что на разбое, грабежах и квартирных кражах в новом тысячелетие не разбогатеешь, и вышедшим из зоны даже собственные деньги давал на открытие разных фирм. Что это получались за структуры, конечно, тоже вопрос. Но удивило мнение одного из офицеров юстиции: “Они через фирмы деньги отмывают — город смотри какой красивый стал”. Старый чекистский принцип: преступность надо не уничтожать, а с ней договариваться?

Еще Сосед был большой любитель спорта. Здесь опять же разные мнения. Кто-то считает его активным спортсменом: и футболист, и шахматист, и теннисист. Кто-то — любителем наблюдать за игрой, неспособным по причине любви к алкоголю самому быть участником. Не знаю, относятся ли к спортивным играм бильярд и карты. Но футбольная команда “Нефтяник” создавалась на средства Меркумьянцева. И спортивное движение “Олимпийцы” — тоже.

Также знакомые Меркумьянцева утверждали, что Сергей Федорович через суд добивался установления отцовства и добился этого. Вы часто встречали таких отцов? Впоследствии же, когда его первую гражданскую жену осудили и отправили в зону, он убедил органы опеки, что старшему сыну осужденной, с ним, отчимом, будет надежней. И перевез парня из Николаевска в Хабаровск, где на улице Ладожской проживали его родная дочь и дети второй жены, “по совместительству” — сестры другого криминального авторитета. Говорят, в празднование дней рождений Меркумьянцева, на известной всему городу заимке дети приглашенных пользовались лучшим приемом — и стол богаче, и внимания больше. Ну не Сосед, а дедушка Ленин.

Пару-тройку раз Сергей Федорович, озадаченный сигналами по поводу засилья общака в школах, даже съездил в учебные заведения. Где самолично убедился — под оргпреступность работают ушлые бывшие выпускники. С ними разобрался. Вот только школ в Хабаровске не две и не три, и поборы там так и не прекратились. Но это уже не наша с вами история.

Для полноты образа скажем слово о заботе про чужое здоровье — помогал деньгами подорвавшим его в зонах.

Версии убийства Соседа

Первое, что сделала милиция после сигнала о расстреле — объявила всем постам ГИБДД проверять автомобили за номером 777. Видимо, имелись основания что-то предполагать — такие номера были популярны среди членов крабовской группировки. Возможно, в связи с произошедшей за месяц до убийства разборки в районе завода “Дальэнергомаш”. В ту ночь с номером 777 остановили только одного директора магазина, бывшего “совершенно не при делах”. Позже, после разговора с охраной Соседа, ориентировку сняли. Парней на джипе с карабинами в руках в качестве подозреваемых задержали у торгового центра “Рафаэлло” спустя несколько часов. Отпустили к утру. Кстати, сами общаковцы считали — Краб тут не при чем.

Кто-то даже двинул версию — “просто отмороженные менты, побывавшие в Чечне”. Найденные на месте скрученные скотчем по-афгански автоматные магазины говорят: преступник знаком с боевыми действиями не понаслышке. Но полагать, что “мент с поехавшей после Чечни крышей” способен мстить за старые обиды долго, упорно выслеживая и угрожая, верится с трудом.

Можно полагать, что стрелявших было двое. Выстрелы из автомата прозвучали слева, из пистолета — справа, со стороны сидящего Соседа. Кстати или нет, но спустя несколько дней собиравшие в дендрарии гербарий школьники обнаружили заряженный “ТТ”, одной пули не хватало.

Кто-то рассказывает, что на Соседа обиделся Комсомольск, даже на последний день рождения не приехали. Однако представитель от комсомольчан был. А вот по поводу обид. Правоохранительные органы в принципе рассматривали такой вариант — известно о крупной сделке с участием москвичей, в которой пострадали интересы имеющих власть.

В начале года члены одной из группировок были замечены в активном поиске “чистого” оружия — в воинских частях. (Помнится, за несколько месяцев до убийства Киселя тоже шло активное вооружение “незасвеченными” стволами). А незадолго до расстрела на Ладожской в одной из частей автомат пропал. Подстава? Бредовая версия? Еще активно двигалась тема о наступлении выходцев с юга бывшего СССР, для которых Дальний Восток — кусок лакомый.

Как бы то ни было, но Хабаровску требовался новый смотрящий, которым в конечном итоге был назначен криминальный авторитет Юрий Масленников по прозвищу Краб.