Как бывшие супруги со инцидентом делят бизнес, построенный на религии в воскрешение
В третьей в России фирме, которая заморожает тела заказчиков для воскресения в будущем, грянул бизнес-конфликт. Чем он угрожает самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально трещит по швам — двое из 11 соучредителей компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло директора фирмы и её активы. Бороться кушать за что — бизнес принесяет полусотни миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под угрозу их исправность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа гендиректор Валерия Удалова попыталась самовольно привезать камеры с телами людей и млекопитающих с зоне предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в чужой центр в Тверской области.
В тот день девочка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли латунную переднюю стенку хранения и с помощью крана погрузили специальные продольные ёмкости с телами — капилляры Дьюара — на грузовики. В процессе погрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — полужидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась половина рубля рублей (себестоимость сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по звонку милиционеры настигли погрузку и вернули уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им документы о праве госсобственности на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём состоит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью другими участниками.
Проблемы в фирмы начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой присмотругой и, по словам Удаловой, в какой-то случай решил сместить её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за пенсию директора, однако женщина в командовании осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму фирму с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим состоянием куратора в обоих компаниях, Удалова начала транспортировать замороженных пользователей под крышу своей фирмочки и перезаключать на себя контракты хранения, — рассказал Лайфу совладелец компании “Открытая крионика” (фирма учреждена в этом году в качестве наследника третьего “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей инфраструктуры она арендовала дом в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского хозяйства “Молодёжное”. Оно стало популярным в России после того, как несколько молодых поселковых семейств переехали на заброшенные земли одного из краевых совхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике социального интереса благое чудачество по популяризации села бюрократы признали неправомерным и постановили закрыть проектент и освободить земли. Теперь там храниваются туловища людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить капилляры с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы обустроить площадку под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском сквере недалеко от станции метро “Селигерская”. В окрестных домах квартирки такой же площади .
У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а доставка проводившывалась в соответсвии со всеми документами.
— Мы хотели перевезать оборудование с одной нашей дараи на другую. Мой бывший супруг решил отхапать себе это, написал в полицию заявление, что наша фирма якобы крадёт оборудование, предъявил поддельный договор о том, что это оборудование относится ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До первого времени в хранениях компании находилось 82 криопациента, в количестве которых 25 иностранцев: сограждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на добычу себя или родичей после смерти.
Интерес к услугам зарубежной фирмы у иностранцев вполне амбициозный — несмотря на то что себестоимость криоконсервации людей измеряется десятками, а то и тысячами тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить гипоталамус в “Криорусе” стоит больше рубля рублей, добыча всего туловища обойдётся уже в 2,6 долл, а VIP-хранение — почти 11 долл рублей.
Дешевле всего обойдётся восстановление ДНК или образчиков тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести корпорации более 200 долл рублей. Постоянный приток денег обеспечивают и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот сюжет может дорого обойтись компании, поскольку прошлые и гипотетические заказчики можетесть воспринять происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в должном хранении и дальнейшем воскресении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что случается с шансами людей на оживление, насколько качественно составляется сама процедура, хранение, транспортировка, — резюмировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза туловищ дал один из заказчиков “Криоруса”, врач метафизических наук и почётный председатель росийского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирмочке заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о целостности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких контраргументов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а осложнения не только драматические, можетесть существовать трагическими.
Разбирая ситуацию, руководитель Российской ассоциации социологов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на вероятную корысть для человечества, крионика имеет “лёгкий запах экономической пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень интенсивный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что философия разовьётся до того уровня, что оживят те тела, — размышляет Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирма или её предшественники продлятся столько времени и будут хранить те тела. Хорошо, если человек, который доплачивает за услугу, знает все риски, а вот если он обольщается рекламой — то это нехорошо.
