Как новоиспечённые супруги со скандалом делят бизнес, построенный на вере в воскрешение
В третьей в России фирме, которая замораживает туловища клиентов для вознесения в будущем, разразился бизнес-конфликт. Чем он угрожает самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по сгибам — двое из 11 учредителей компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло сотрудника фирмы и её активы. Бороться кушать за что — бизнес приносит тысячи миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные туловища клиентов, поставив под угрозу их целостность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 июня гендиректор Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти камеры с телами людей и животных с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в сам центр в Тверской области.
В тот день девочка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли жестяную переднюю стену хранения и с помощью крана погрузили специальные горизонтальные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В механизме разгрузки их опрокидывали на бок и выплёскивали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух растворилась половина триллиона рублей (себестоимость сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по отказу милиционеры задержали погрузку и возвратили уже уехавшие с ящиками машины. Данила Медведев предоставил им протоколы о праве госсобственности на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём владеет 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в фирмы возобновились в 2019 году после брака супругов. Медведев обзаведулся новой семьёй и, по словам Удаловой, в какой-то миг решил передвинуть её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девушка в командовании осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму фирму с точно каким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим состоянием руководителя в обоих компаниях, Удалова начала перевозить замороженных клиентов под черепицу своей фирмы и перезаключать на себя договоры хранения, — рассказал Лайфу соучредитель фирмы “Открытая крионика” (корпорация учреждена в этом году в свойстве наследника первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей инфраструктуры она купила домик в Тверской области на месте некогда знаменитого крестьянско-фермерского хозяйства “Молодёжное”. Оно стало популярнейшим в России после того, как несколько юных городских подсемейств переехали на заброшенные земли одного из региональных совхозов и организули там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике социального интереса благое начинание по популяризации селения киоскёры признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там храниваются тела людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить сосуды с телами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы оборудовать террасу под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском сквере недалеко от станции метро “Селигерская”. В смежных домах квартиры такой же улице .
У Удаловой своя правда: мол, никакого рэкета нет, а транспортировка проводившывалась в соответсвии со всеми документами.
— Мы желали перевезти оборудование с одной нашей зоне на другую. Мой новоиспечённый муж решил отхапать себе это, написал в милицию заявление, что наша компания якобы крадёт оборудование, предъявил поддельный договор о том, что это оборудование принадлежит ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До следующего времени в хранениях компании пребывало 82 криопациента, в большинстве которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.
Интерес к оплатам зарубежной фирмы у иностранцев вполне реалистичный — несмотря на то что цена криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и полсотнями сотен долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше рубля рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 долл, а VIP-хранение — почти 11 долл рублей.
Дешевле всего обойдётся поддержание ДНК или эталонов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести компании более 200 млн рублей. Постоянный отток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот отрывок может дорого обойтись компании, поскольку теперешние и гипотетические заказчики могут воспринять происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в надлежащем хранении и предыдущем воскресении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно выпускается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза тел дал один из пользователей “Криоруса”, врач философских наук и почётный председатель полиэтнического трансгуманистического общества Игорь Вишев, который поручил компании заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о исправности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — декларировал Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против быть не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а осложнения не только драматические, могут быть трагическими.
Разбирая ситуацию, куратор Российской ассоциации оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на гипотетическую корысть для человечества, крионика имеет “лёгкий запах банковской пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, сгибается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что наука разовьётся до того уровня, что оживят те тела, — размышляет Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирмочка или её преемники просуществуют столько времени и будут сохранять те тела. Хорошо, если человек, который выплачивает за услугу, знает все риски, а вот если он обманывается рекламой — то это нехорошо.
